Меры принудительного исполнения в Уставе гражданского судопроизводства 1864 г

Меры принудительного исполнения являются исходным критерием, применяемым при исполнении судебных актов и актов иных органов.

Устав гражданского судопроизводства 1864 г. предусматривал несколько основных способов исполнения судебных решений. К ним относились, во-первых, обращение взыскания на движимое имущество должника; во-вторых, обращение взыскания на недвижимое имение должника; в-третьих, передача имения натурой лицу, которому оно присуждено (ст. 933 Устава гражданского судопроизводства); в-четвертых, обращение взыскания на доходы должника (ст. 1129, 1192, 1208 Устава гражданского судопроизводства); в-пятых, разрешение взыскателю произвести за счет должника те действия или работы, которые не совершены им в назначенный судом срок (ст. 934 Устава гражданского судопроизводства). Заметим, что в последнем случае “судебный пристав сам не смел принимать участия при производстве работ, он только должен был обеспечивать беспрепятственное осуществление взыскателем права, дарованного ему статьей 934”.

Помимо основных способов в Уставе, безусловно, были предусмотрены и другие.

Е.В. Васьковский определял, что “устав группирует исполнительные меры следующим образом:

  • обращение взыскания на движимое имущество, а именно, А, на вещи, которые находятся у должника; Б, на ценные бумаги; В, на вещи и капиталы, находящиеся у третьих лиц; Г, на капиталы должника, хранящиеся в правительственных учреждениях или кредитных установлениях; Д, на жалованье и другие повременные платежи;
  • обращение взыскания на недвижимое имущество;
  • понудительная передача отсуженного имущества;
  • воспрещение должнику выезда из места жительства;
  • разыскание средств к удовлетворению взыскания”.

Меры, описанные в первых двух пунктах, представляли собой, по мнению Е.В. Васьковского, меры реального исполнения или прямого принуждения, так как они вели к непосредственному удовлетворению требований истца. Остальные меры являлись мерами личного исполнения или косвенного принуждения, так как не вели к непосредственному удовлетворению требований истца, а только понуждали ответчика удовлетворить их.

Профессор А.Х. Гольмстен по-другому классифицировал меры принудительного исполнения.

Он выделял четыре способа исполнения судебных решений:

  1. передача вещи натурою;
  2. исполнение работ за счет ответчика;
  3. получение доходов с имущества ответчика;
  4. осуществление права судебного залога.

Анализируя классификации мер принудительного исполнения, данные русскими учеными, можно сделать вывод о возможности их частичного использования в современном исполнительном производстве. Ряд перечисленных принудительных мер при их использовании могут сделать современное исполнительное производство более совершенным. Во-первых, применение мер косвенного принуждения при существующем на практике “неуважительном” отношении должника к исполнению решения может оказаться очень действенным и облегчить задачу судебного пристава-исполнителя. Во-вторых, введение и развитие института судебного залога, как средства обеспечения исполнения решения, при его последующем осуществлении в стадии исполнительного производства сможет улучшить реальное исполнение решения, а также защитить оспариваемое движимое и недвижимое имущество от повреждений, изменения его качественного и количественного состава и, безусловно, ускорить процесс исполнения.

Определение мер принудительного исполнения является наиболее важным моментом исполнительного производства. Современные экономические реалии требуют адаптации исполнительных мер к правилам и обычаям, существующих на практике товарно-денежных отношений. Во многом действующие меры принудительного исполнения требуют изменения, а также более подробной регламентации. Большую роль в этом играют особенности правового положения имущества должника (ценные бумаги, недвижимое имущество, нематериальные активы и т.д.). В связи с этим рассмотрим меры принудительного исполнения, существовавшие в дореволюционной России в отношении движимого и недвижимого имущества, более подробно.

По Уставу гражданского судопроизводства 1864 г. обращение взыскания на движимое имущество должника считалось одним из трех основных способов исполнения (ст. 933).

Необходимо отметить, что Свод законов гражданских (по изданию 1887 г.) в ст. 401 – 403 определял движимое имущество следующим образом: “Движимые имущества есть: мореходные и речные суда всякого рода, книги, рукописи, картины, и вообще все предметы, относящиеся к наукам и искусствам, домовые уборы, экипажи, земледельческие орудия, всякого рода инструменты и материалы, лошади, скот, хлеб сжатый и молоченый, всякие припасы, выработанные на заводах наличные руды, металлы и минералы, и все то, что из земли извлечено. Наличные капиталы, заемные письма, вексели, закладные и обязательства всякого рода принадлежат к имуществам движимым. Право золотопромышленников на золотой прииск, состоящий на землях казенных и Кабинета его Императорского Величества, признается имуществом движимым”.

Глава “Обращение взыскания на движимое имущество” Устава гражданского судопроизводства 1864 г. регулировала порядок обращения взыскания на движимое имущество и определяла особенности:

  • обращения взыскания на выкупные процентные бумаги, акции и облигации;
  • обращения взыскания на капиталы или иное движимое имущество должника, находящееся у третьего лица;
  • обращения взыскания на капиталы должника, находящиеся в правительственном или судебном месте, или кредитном установлении;
  • обращения взыскания на жалованье и другие оклады.

Современное гражданское законодательство России определяет, что движимым имуществом признаются вещи, не относящиеся к недвижимости, включая деньги и ценные бумаги (ст. 130 ГК).

В отличие от Устава гражданского судопроизводства 1864 г. Федеральный закон “Об исполнительном производстве” не выделяет обращение взыскания на движимое имущество должника как отдельную меру принудительного исполнения. Классификация мер принудительного исполнения, определенных в Федеральном законе “Об исполнительном производстве”, идет по пути формирования перечня мер через объединение недвижимого и движимого имущества должника в единый имущественный комплекс, на который обращается взыскание (п. 1 ст. 45).

Судебный пристав-исполнитель при обращении взыскания на имущество должника руководствуется порядком обращения взыскания на денежные средства и иное имущество должника, предусмотренным ст. 46 Федерального закона “Об исполнительном производстве”.

Статья 46 устанавливает, что взыскание обращается в первую очередь на денежные средства должника в рублях и иностранной валюте и иные ценности, в том числе находящиеся в банках и иных кредитных организациях. При отсутствии у должника денежных средств, достаточных для удовлетворения требований взыскателя, взыскание обращается на иное принадлежащее должнику имущество, за исключением имущества, на которое в соответствии с федеральным законом не может быть обращено взыскание.

В настоящее время при определении имущества, на которое в соответствии с федеральным законом, не может быть обращено взыскание, помимо ФЗ “Об исполнительном производстве” следует руководствоваться ст. 446 ГПК РФ, Приложением к УПК РФ, п. 5 ст. 21 ФЗ “О свободе совести и религиозных объединениях”, п. 7 ст. 37 ФЗ “О сельскохозяйственной кооперации”.

Учитывая актуальность вопроса об обращении взыскания на ценные бумаги должника, обратимся к нормам Устава гражданского судопроизводства 1864 г., регулировавшим этот способ принудительного исполнения.

Е.В. Васьковский комментировал, что “ценные бумаги (акции, облигации и др.), описанные за долги, не подвергаются продаже с публичного торга, а прямо передаются судом, с приложением особого свидетельства о передаче, взыскателю по той цене, которую определят по взаимному соглашению он и должник, или если соглашение между ними не состоится, то по опубликованному и полученному курсу Петербургской биржи (ст. 1073 Устава гражданского судопроизводства).  Возможен и другой способ удовлетворения взыскателя в том случае, когда найдется лицо, которое пожелает приобрести описанные бумаги по высшей цене и представить деньги: тогда от взыскателя зависит либо оставить бумаги за собой по предложенной этим лицом цене, либо получить удовлетворение из представленных им денег (ст. 1073). Если ни один из двух указанных способов удовлетворения не может быть применен за отказом взыскателя, отсутствием лица, желающего купить бумаги или неимением у суда сведений о биржевой цене бумаг, то суд пересылает их для продажи гофмаклеру петербургской биржи, который по продажи их удерживает все расходы, а остаток высылает суду (ст. 1075)”.

Устав гражданского судопроизводства 1864 г. в ст. 1076 учитывал проблему возможной продажи крупного пакета акций и определял необходимость разделять его на партии при продаже на Петербургской бирже: “При отправлении бумаг для продажи к гофмаклеру Петербургской биржи, на каждый особый род бумаг прилагается по одному свидетельству, если общая стоимость каждого рода бумаг не превышает две тысячи рублей; иначе бумаги те, если возможно, разделяются на партии, из которых каждая не должна превышать по нарицательной цене две тысячи рублей, и на каждую партию прилагается особое свидетельство”.

Действующая в настоящее время система обращения взыскания на ценные бумаги представляется несовершенной.

Арест на ценные бумаги налагается в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации (п. 8 ст. 51 ФЗ “Об исполнительном производстве”). Порядок наложения ареста на ценные бумаги утвержден Постановлением Правительства РФ N 934 от 12 августа 1998 г., а также Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ принял 3 марта 1999 г. Постановление N 4 “О некоторых вопросах, связанных с обращением взыскания на акции”.

Однако одним из неурегулированных вопросов остается вопрос об оценке ценных бумаг. Проводя оценку ценных бумаг в соответствии со ст. 52 Федерального закона “Об исполнительном производстве”, возникает трудность в определении их рыночных цен с учетом колебания цен на эти бумаги. Встает вопрос, по каким торговым площадкам устанавливать рыночную стоимость ценных бумаг определенного эмитента? Представляется целесообразным разработать и утвердить Федеральной комиссией по рынку ценных бумаг и Министерством юстиции Российской Федерации Положение о порядке оценки арестованных ценных бумаг. В Положении следует оговорить перечень торгующих ценными бумагами организаций (Российская торговая система, Московская фондовая биржа, Московская межбанковская валютная биржа и т.д.) с указанием видов ценных бумаг (возможно, с перечислением конкретных эмитентов), котирующихся на них, зафиксировать порядок определения цены бумаги, например, по последней цене сделки, прошедшей на день, предшествующий оценке ценных бумаг, а также обязать торгующие организации выдавать официальные справки в ответ на запрос судебного пристава-исполнителя.

В настоящее же время действует Приказ Министерства юстиции РФ от 27 октября 1998 г. N 153 “Об обязательном назначении специалиста при осуществлении оценки ценных бумаг, на которые обращается взыскание”. В соответствии с Приказом для определения стоимости арестованных ценных бумаг судебный пристав-исполнитель в обязательном порядке назначает специалиста, который составляет соответствующее заключение в письменном виде. До момента передачи ценных бумаг на реализацию информация о произведенной оценке таких ценных бумаг должна быть доведена до сведения должника и взыскателя. Не понятен статус специалиста, а также требования к его квалификации.

В ст. 52 “Оценка имущества должника” Федерального закона “Об исполнительном производстве” имеется изъян юридической техники. Пункт 1 ст. 52 гласит, что “оценка имущества должника производится судебным приставом-исполнителем по рыночным ценам, действующим на день исполнения исполнительного документа, за исключением случаев, когда оценка производится по регулируемым ценам”. Что понимает законодатель под днем исполнения исполнительного документа и когда в этом случае должна производиться оценка имущества должника?

Авторы Комментария к Федеральному закону “Об исполнительном производстве” считают, что “оценка имущества должника – это обязательный реквизит акта описи и ареста имущества”. В связи с этим, по их мнению, днем исполнения исполнительного документа является день наложения ареста на имущество должника. Однако с точки зрения логики было бы более правильно считать днем исполнения исполнительного документа день фактического исполнения, т.е. день реального удовлетворения требования взыскателя. Таково понимание словосочетания “фактическое исполнение исполнительного документа” и законодателем, который считает “фактическое исполнение исполнительного документа” основанием для окончания исполнительного производства (ст. 27 ФЗ “Об исполнительном производстве”).

Для избежания неточностей следовало бы дать редакцию п. 1 ст. 52 Федерального закона “Об исполнительном производстве” таким образом: “Оценка имущества должника производится судебным приставом-исполнителем в день наложения ареста на имущество должника и отражается в описи имущества. Оценка имущества должника производится по рыночным ценам, действующим на день совершения исполнительного действия”.

Не урегулирована законодательством об исполнительном производстве и реализация арестованных ценных бумаг. При реализации ценных бумаг по общим правилам, предусмотренным ст. 54 Федерального закона “Об исполнительном производстве”, возникает возможность для злоупотреблений специализированной организацией, осуществляющей продажу ценных бумаг должника. Пункт 2 ст. 54 гласит, что “продажа имущества должника, за исключением недвижимого имущества, осуществляется специализированной организацией на комиссионных и иных договорных началах, предусмотренных федеральным законом”. В случае с ценными бумагами такой порядок неприемлем. Учитывая уровень развития фондового рынка в России, было бы правильно осуществлять продажу ценных бумаг должника на фондовой бирже, либо иной специализированной торгующей организацией, имеющей соответствующую лицензию, а также котирующей продаваемые ценные бумаги, путем заключения договора поручения с уполномоченной Министерством юстиции РФ и ФКЦБ специализированной организацией. Если в законодательство были бы внесены соответствующие изменения, либо законодатель возложил бы на Правительство РФ определение порядка реализации арестованных ценных бумаг, то это изменило бы действующий порядок, и количество злоупотреблений, связанных с реализацией арестованных ценных бумаг, появляющихся в последнее время, заметно бы снизилось.

В целях защиты интересов клиентов профессионального участника рынка ценных бумаг, осуществляющего брокерскую деятельность Правительством Российской Федерации был внесен законопроект в Государственную Думу РФ “О внесении дополнения в Федеральный закон “Об исполнительном производстве” (в части обеспечения защиты средств клиентов профессиональных участников рынка ценных бумаг) (см. Приложения). Данный законопроект был принят 9 сентября 2003 г. в первом чтении. Необходимость принятия данного закона очевидна – только таким образом можно обеспечить защиту интересов клиентов компаний, работающих на рынке ценных бумаг. В настоящий момент складывается не совсем адекватная ситуация, когда по иску, адресованному профессиональному участнику рынка ценных бумаг, могут быть арестованы или списаны ценные бумаги либо денежные средства, принадлежащие клиенту профессионального участника рынка ценных бумаг. Принятие данного законопроекта, безусловно, повысит гарантии в возврате инвестиций для физических и юридических лиц, заинтересованных в размещении своих активов на российском рынке ценных бумаг. Тем более, учитывая присвоение РФ впервые инвестиционного рейтинга ВааЗ международным агентством Moody’s.

Устав гражданского судопроизводства 1864 г., в отличие от Федерального закона “Об исполнительном производстве”, учитывал особенности торгового оборота и иную специфику ценных бумаг. Практически все нормы, касающиеся обращения взыскания на ценные бумаги, закрепленные в Уставе гражданского судопроизводства, имеют право на их преемственность в современном законодательстве об исполнительном производстве. Так, например, передача арестованных ценных бумаг с согласия должника непосредственно взыскателю при отсутствии у последнего возражений по согласованной между ними цене без публичной реализации этих бумаг помогла бы ускорить процесс исполнительного производства и привела бы к мировому соглашению между взыскателем и должником. Особенно важно отметить, что при возможном введении этой нормы передача ценных бумаг может производиться только при согласии обеих сторон. Отсутствие согласия взыскателя может привести к появлению у него неликвидных ценных бумаг, а отсутствие согласия должника – к появлению у взыскателя крупного пакета акций, при управлении которым могут быть затронуты интересы должника, не связанные со спором, по которому было вынесено исполняемое решение.

Выделение Уставом гражданского судопроизводства 1864 г. в качестве отдельной меры принудительного исполнения обращение взыскания на недвижимое имущество должника обусловлено особенностью гражданского оборота недвижимости. Свод законов гражданских в ст. 384 определял, что недвижимым имуществом признаются по закону земли и всякие угодья, дома, заводы, фабрики, лавки, всякие строения и пустые дворовые места, а также железные дороги.

Гражданский кодекс РФ в п. 1 ст. 130 определяет: к недвижимым вещам (недвижимое имущество, недвижимость) относятся земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и все, что прочно связано с землей, т.е. объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе леса, многолетние насаждения, здания, сооружения. К недвижимым вещам относятся также подлежащие государственной регистрации воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты. Законом к недвижимым вещам может быть отнесено и иное имущество.

Несмотря на отличие формулировок и терминов в Своде законов гражданских 1857 г. и Гражданском кодексе РФ 1994 г., сама суть определения недвижимого имущества не изменилась.

Гражданский оборот недвижимого имущества представляет собой одну из основ рыночной экономики, поэтому особенно важно установить порядок обращения взыскания на недвижимое имущество. Современное законодательство об исполнительном производстве не предусматривает обращения взыскания на недвижимое имущество как отдельную меру принудительного исполнения. Хотя в силу важности наличие отдельного института, безусловно, пошло бы на пользу и исполнительному производству, и гражданскому обороту недвижимого имущества.

Федеральный закон “Об исполнительном производстве” в п. 1 ст. 46 определяет, что обращение взыскания на имущество должника состоит из его ареста (описи), изъятия и принудительной реализации. Арест недвижимого имущества производится по общим правилам, установленным в ст. 51 указанного Федерального закона. Арест имущества должника состоит из описи имущества, объявления запрета распоряжаться им, а при необходимости – ограничения права пользования имуществом, его изъятия или передачи на хранение. Виды, объемы и сроки ограничения определяются судебным приставом-исполнителем в каждом конкретном случае с учетом свойств имущества, значимости его для собственника или владельца, хозяйственного, бытового или иного использования и других фактов (п. 2 ст. 51 ФЗ “Об исполнительном производстве”).

Применительно к недвижимому имуществу ст. 51 данного Закона следовало бы дополнить обязанностью судебного пристава-исполнителя направлять копию постановления о наложении ареста на недвижимое имущество в день его вынесения в органы, осуществляющие государственную регистрацию прав на недвижимое имущество.

Федеральный закон “О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним” регулирует этот вопрос в п. 3 ст. 28: “Вступившие в силу решения и определения судов в отношении прав на недвижимое имущество подлежат в трехдневный срок обязательному направлению судебными органами в учреждение юстиции по регистрации прав. Органы, наложившие арест на недвижимое имущество, обязаны в трехдневный срок направить заверенную копию решения о наложении ареста в учреждение юстиции по регистрации прав”.

Возникает вопрос, чем обусловлено предоставление трехдневного срока для направления постановления о наложении ареста? Целесообразно было бы направлять постановление в органы государственной регистрации немедленно, в день вынесения, для уменьшения вероятности регистрации возможных сделок при направлении постановления в трехдневный срок.

Несмотря на то что Федеральный закон “О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним” обязывает судебных приставов-исполнителей направлять постановление о наложении ареста на недвижимое имущество в учреждение юстиции по регистрации прав, подобную норму необходимо внести и в Федеральный закон “Об исполнительном производстве” для избежания возможных неточностей и придания ему необходимой целостности.

В случае регистрации сделок с недвижимым имуществом после наложения ареста эти сделки признаются недействительными, так как в соответствии со ст. 178 ГК сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения. В нашем случае сторона, знающая о наложении ареста на недвижимое имущество, заключая сделку, вводит другую сторону в заблуждение, и эта сделка, безусловно, должна быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.

Интересно урегулирование данного вопроса в Уставе гражданского судопроизводства 1864 г. Е.В. Васьковский объяснял это так: “Посылая повестку об исполнении должнику, пристав вместе с тем сообщает суду сведения, необходимые для наложения запрещения на имение, являющееся объектом взыскания (ст. 1096). Общие последствия запрещения наступают с момента его наложения. Но уже со времени получения повестки об исполнении должник ограничивается в праве распоряжения и пользования своим имением, на которое обращено взыскание. Именно он не вправе отчуждать ни самого имения, ни его принадлежностей, и может рубить находящийся в нем лес только в таком количестве, какое необходимо для поддержания хозяйства (ст. 1097). Сделки, совершенные должником вопреки этому правилу, должны были бы подлежать оспариванию, как противозаконные (ст. 1406 т. X ч. 1), но сенат разъяснил, что они остаются действительными, и что за нарушение запрета, установленного в 1097 ст., должник подвергается уголовной ответственности (по 1700 ст. улож. о наказ.) и гражданской ответственности за убытки, причиненные взыскателю. Договоры по имуществу (арендный и друг.) должник сохраняет право заключать, лишь бы они не имели целью причинить ущерб взыскателю; в противном случае взыскатель может потребовать их уничтожения путем иска (ст. 1100)”.

В Уставе гражданского судопроизводства 1864 г. особое место занимал вопрос об оценке недвижимого имущества должника. В изложении А.Х. Гольмстена оценка недвижимого имущества представляла собой следующее: “К окончанию описи истец обязан доставить судебному приставу подписку со значением цены, определяемой им описываемому имению. Подписка эта предъявляется владельцу имения, если он явился к описи; если он находит определяемую истцом цену низкою, то может в семидневный срок со дня предъявления ему подписки истца представить подробную оценку имения по среднему количеству годового дохода за последние пять лет, или когда он владеет имением менее пяти лет, то за все время владения. Тут под чистым доходом с имения закон понимает остаток, получаемый за исключением из валового дохода обыкновенных расходов по имению и следующих с него податей и повинностей всякого рода. Оценку свою ответчик обязан подтвердить приходно-расходными книгами имения, счетами, контрактами, и, вообще, документами, которые в верности показаний не оставляли бы сомнения. Истец вправе рассмотреть эти сведения и затем или принять оценку ответчика, или в семидневный срок представить свои возражения. В случае несогласия истца на сделанную ответчиком оценку, определение среднего количества чистого дохода, полученного с имения за пять лет или за все время владения, производится экспертами, которые назначаются в нечетном числе, по взаимному согласию взыскателя и должника, а если согласия не последует, то судебным приставом из соседних владельцев”.

Рекомендуемая Уставом гражданского судопроизводства 1864 г. методика оценки недвижимого имущества вряд ли подлежит восприятию современным законодательством ввиду того, что не все недвижимое имущество возможно оценить по количеству чистого дохода, полученного с него, а также непонятно, как определить в современных экономических условиях, за сколько лет коммерческой эксплуатации недвижимого имущества была получена его реальная рыночная стоимость.

К сожалению, в Федеральном законе “Об исполнительном производстве” отсутствует методика оценки недвижимого имущества. Все фактически сводится к назначению судебным приставом-исполнителем специалиста для определения стоимости имущества, в том случае, если оценка отдельных предметов является затруднительной, либо должник или взыскатель возражают против произведенной самим судебным приставом-исполнителем оценки (п. 2 ст. 52 ФЗ “Об исполнительном производстве”).

В связи с этим возникает вопрос о специалисте. Статья 41 Федерального закона “Об исполнительном производстве” определяет, что “для разъяснения возникающих при совершении исполнительных действий вопросов, требующих специальных знаний, судебный пристав-исполнитель по собственной инициативе или по просьбе сторон может своим постановлением назначить специалиста, а при необходимости – нескольких специалистов. В качестве специалиста может быть назначено лицо, обладающее необходимыми знаниями. Специалист дает заключение в письменной форме”.

Исходя из смысла указанной нормы практически тяжело определить критерии, по которым судебный пристав-исполнитель должен назначать специалиста. Авторы комментария к Федеральному закону “Об исполнительном производстве” также не дают разъяснений по этому поводу: “Закон предъявляет к специалисту только одно требование – он должен обладать специальными познаниями в соответствующей области знаний, ремесла, техники и др. Поэтому специалистом в исполнительном производстве может быть лицо, обладающее определенными специальными познаниями в какой-то области, назначенное судебным приставом-исполнителем для участия в исполнительном производстве с тем, чтобы, используя свои специальные знания и навыки, оказать содействие в решении возникших вопросов, связанных с оценкой имущества и др., дать соответствующие разъяснения по поводу выполняемых судебным приставом-исполнителем действий”.

Следует заметить, что вопрос об участии специалиста является дискуссионным и в гражданском процессе. По мнению М.К. Треушникова, “при наличии специалиста как участника процесса суд может использовать его знания и опыт в процессе исследования вещественных доказательств. Поэтому предложения о введении в гражданский процесс специалиста признаны обоснованными и в проекте ГПК РФ предусмотрено участие специалиста при совершении процессуальных действий (ст. 178 проекта ГПК РФ) в качестве консультанта”.

Однако вступивший в силу Гражданский процессуальный кодекс закрепил возможность участия специалиста в ст. 188 ГПК РФ. Согласно этой статье в необходимых случаях суд может привлекать специалистов для получения консультаций, пояснений и оказания непосредственной технической помощи. В отличие от заключения эксперта консультация специалиста не относится к средствам доказывания.

Практика показывает, что во многих случаях для оценки недвижимого имущества должника целесообразно привлекать организации, обладающие соответствующей лицензией. Как правило, специализированная оценочная организация дает заключение о стоимости имущества, используя опыт работ всех специалистов, работающих в компании, а также имеет больше возможностей по обмену информацией при оценке имущества по сравнению со специалистом. При этом организация, давая заключение, будет более объективной, оберегая деловую репутацию компании. Имеет смысл предусмотреть в законе также возможность привлечения специалиста (оценщика), экспертную организацию на тендерной (конкурсной) основе.

Что касается методики оценки недвижимого имущества, то она должна регулироваться законодательством об оценочной деятельности, в частности Федеральным законом “Об оценочной деятельности в Российской Федерации” либо инструкциями, издаваемыми заинтересованными органами.

Один из наиболее важных этапов обращения взыскания на недвижимое имущество должника – это его реализация.

По Уставу гражданского судопроизводства 1864 г. следующим образом регулировалось проведение торгов недвижимым имуществом. Опись вместе с оценкой представлялась судебным приставом в суд, при котором предстояла публичная продажа имущества (ст. 1127). Непременный член мирового съезда или председатель, либо уездный член окружного суда, смотря по тому, куда представлена опись, проверял, соблюдены ли судебным приставом установленные в законе правила, и, если найдет, что она составлена согласно с ними, назначал одного из судебных приставов, по избранию обеих сторон (ст. 1140), или по своему усмотрению (ст. 1139), для производства торга. Время, судебное место, при котором должна производиться продажа (ст. 1135), и последовательность продажи описанного имущества определялись по взаимному соглашению между должником и взыскателем или взыскателями, а если согласия не последовало, то судебным приставом сообразно с правилами (ст. 1132). Место производства торга зависело от ценности и от местонахождения имущества. Именно при окружном суде продавались имущества, оцененные в сумму свыше пятисот рублей (по закону о реформе местной юстиции – свыше одной тысячи), или же находящиеся в уезде того города, где существует окружной суд (ст. 1133). Когда продажа производилась при съезде, то заведование ее возлагалось на непременного члена или председателя (ст. 1134), а если при окружном суде, то на одного из членов суда по назначению председателя (ст. 1157).

Целесообразно ли в современных условиях осуществлять торги по реализации арестованного недвижимого имущества в судах при непосредственном проведении их судебным приставом-исполнителем? Возможно, современное законодательство об исполнительном производстве зря отказалось от этой практики, принятой в дореволюционной России, а также использовавшейся до вступления в силу Федерального закона “Об исполнительном производстве”. По всей видимости, проведение торгов в зале суда под непосредственным контролем судьи является одной из гарантий их объективного проведения, а также экономит денежные средства. Вероятно, законодатель отказался от такой практики ввиду перегруженности районных судов и недостаточной квалификации судебных приставов-исполнителей. В пользу же проведения торгов специализированными организациями (п. 1 ст. 62 ФЗ “Об исполнительном производстве”) говорит высокая квалификация сотрудников, опыт работы и знание рынка недвижимости.

С этим утверждением необходимо согласиться, но вызывает сожаление то, что законодатель, принимая в рамках правительственного пакета по “дебюрократизации” новую редакцию Федерального закона “О лицензировании отдельных видов деятельности” от 8 августа 2001 г., фактически отменил лицензирование риэлторской деятельности, которое регулировалось до вступления в действие новой редакции Федерального закона 10 февраля 2002 г. Постановлением Правительства РФ N 1418 “О лицензировании отдельных видов деятельности” (утратило силу) и предусматривало, что право специализированной риэлторской организации на совершение операций с недвижимостью, должно быть подтверждено лицензией, выданной органом исполнительной власти субъекта РФ в порядке, предусмотренном указанным Постановлением. В связи с отменой лицензирования риэлторской деятельности общественные объединения риэлторов (Российская гильдия риэлторов, Московская ассоциация-гильдия риэлторов и т.д.) стараются ввести систему добровольной сертификации риэлторской деятельности, чтобы попытаться заполнить нишу, освободившуюся после фактического отказа государства регулировать эту деятельность.

Авторы Комментария к Федеральному закону “Об исполнительном производстве” пришли к следующему выводу: “По смыслу ст. 54 настоящего Федерального закона судебный пристав-исполнитель осуществляет поиск специализированной торгующей организации, устанавливает наличие у такой организации надлежащим образом выданной лицензии на право совершения операций с недвижимостью, проверяет срок действия такой лицензии, после чего предварительно согласовывает вопрос о возможности проведения этой организацией торгов недвижимым имуществом. После совершения данных действий судебный пристав-исполнитель заключает с организацией договор на проведение торгов недвижимым имуществом (договор поручения), которым определяются условия и порядок проведения конкретных торгов”.

По нашему мнению, необходимо также предусмотреть в законодательстве возможность истребовать судебным приставом-исполнителем документы по описанию объектов права (недвижимости) в органах БТИ, а также в иных организациях, учреждениях.

Следует признать целесообразным предусмотреть конкурсный отбор специализированной риэлторской организации. Конкурсный отбор (тендер) может проводиться в два этапа. Первый – путем публикации в средствах массовой информации объявления о проведении тендера судебным приставом-исполнителем на заключение договора на проведение торгов недвижимым имуществом и приглашении заинтересованным организациям и физическим лицам прислать заявление на участие с указанием основных данных о фирме, опыте проведения аналогичных мероприятий, квалификации сотрудников и иных данных. Второй этап заключается в выборе судебным приставом-исполнителем нескольких компаний, обладающих наиболее высокими квалификационными данными. Эти компании составляют короткий список (так называемый в практике проведения тендеров Всемирным банком – short-list). Отобранным фирмам рассылаются подробные условия заключения договора, описание продаваемого объекта, сроков и порядка проведения торгов. На основании полученных сведений выбранные риэлторские специализированные организации извещают судебного пристава-исполнителя о своих расценках, о предполагаемом дне проведения торгов, об особенностях их организации и предлагаемой рекламе. Основываясь на полученных данных, судебный пристав-исполнитель выбирает наиболее удовлетворяющее предложение и заключает с соответствующей специализированной риэлторской организацией договор на проведение торгов.

Срок проведения торгов зафиксирован в п. 1 ст. 63 Федерального закона “Об исполнительном производстве”. Торги должны быть проведены в двухмесячный срок со дня получения специализированной организацией соответствующей заявки судебного пристава-исполнителя. Эта статья определенным образом противоречит п. 1 ст. 54 Федерального закона, который гласит, что “реализация арестованного имущества, за исключением имущества, изъятого по закону из оборота, независимо от оснований ареста и видов имущества осуществляется путем его продажи в двухмесячный срок со дня наложения ареста, если иное не предусмотрено федеральным законом”.

Является ли в данном случае двухмесячный срок, предоставляемый судебным приставом-исполнителем специализированной организации для осуществления продажи недвижимого имущества, исключением из правила ст. 54 Федерального закона “Об исполнительном производстве”? По всей видимости, да. Практически невозможно в день наложения ареста на недвижимое имущество найти специализированную организацию и послать ей соответствующую заявку на проведение торгов. В связи с этим ст. 63 Федерального закона следует трактовать как предоставление судебному приставу-исполнителю двухмесячного срока для поиска специализированной организации и заключения с ней соответствующего договора, а также предоставление самой специализированной организации двухмесячного срока для проведения торгов. Сокращение этих сроков фактически невозможно из-за особенностей гражданского оборота недвижимости: большого объема документации, сложности с поиском покупателей и т.д.

Безусловно, целесообразно было бы ввести в закон норму, обязывающую судебного пристава-исполнителя публиковать в официальной прессе информацию о проведении торгов, например, по недвижимому имуществу, ценным бумагам, дебиторской задолженности и т.д. Это послужило бы, во-первых, большей прозрачности деятельности судебных приставов-исполнителей, а во-вторых, привлекло бы на торги большее количество потенциальных покупателей. Наше мнение, что в данном случае было бы правильным создать специальное официальное издание Министерства юстиции Российской Федерации “Бюллетень судебных приставов”. И при этом наличие официальной публикации являлось бы обязательным условием для проведения торгов.

Интересен российский дореволюционный опыт по срокам продажи арестованного имущества. А.Х. Гольмстен отмечал, что “касается срока продажи, то относительно движимых имуществ, он определяется приставом, смотря по значительности и качеству имущества, от семи дней до шести недель со дня окончания описи и оценки имущества, а публичная продажа недвижимых имений с торгов производится не менее четырех раз в год. Сроки для этих торгов назначаются на каждое трехлетие министром внутренних дел, по сношении с министрами финансов и юстиции. День торга на недвижимое имение не может быть назначаем:

  1. ранее одного месяца, если оно оценено не свыше пятисот руб.,
  2. ранее двух месяцев, если оно оценено более пятисот, но не свыше десяти тысяч руб.,
  3. ранее трех месяцев, если оно оценено свыше десяти тысяч рублей”.

В соответствии с действующим законодательством порядок проведения торгов определяется Гражданским кодексом РФ, который выделяет две их формы: они могут быть проведены в форме конкурса либо аукциона.

По словам В.В. Витрянского, “разница между ними заключается в том, что на аукционе выигравшим признается лицо, предложившее наиболее высокую цену, а по конкурсу – лицо, которое по заключению конкурсной комиссии предложит лучшие условия. В свою очередь и аукцион, и конкурс может быть открытым или закрытым. В первом случае участником аукциона или конкурса, а следовательно, и его победителем может быть любое лицо; во втором – только лица, специально приглашенные для участия в конкурсе (аукционе). Аукцион или конкурс, в которых принял участие только один участник, признаются несостоявшимися”.

Предпочтительнее проводить торги недвижимым имуществом должника в форме открытого аукциона. Проведение торгов в форме конкурса является неурегулированным ввиду того, что непонятно, каким образом проводить определение потенциального состава конкурсной комиссии, чтобы обеспечить ее объективность. Инициирование же закрытых аукционов целесообразно при реализации особо значимых объектов с ограниченным кругом покупателей.

Можно было бы также активнее использовать так называемую “голландскую” форму проведения открытого аукциона. Голландский аукцион – это аукцион, когда вначале объявляется максимальная цена на продаваемый товар, а затем ставки снижаются до той, на которую согласится первый покупатель, ему и продается товар. Данная форма аукциона была бы очень выгодна как для продавцов, так и для покупателей, так как бывают случаи, когда некий актив невозможно реализовать с торгов по его оценочной стоимости, а только по заведомо заниженной. Например, доля государства в ООО “КБ “X”, в котором контрольным пакетом долей уже владеет стратегический инвестор, кроме которого оставшаяся доля никого не интересует. В этом случае потенциальная рыночная оценка пакета наверняка будет выше той цены, какую готов заплатить стратегический инвестор. И чтобы избежать патовой ситуации, в данном случае было бы выгодно обеим сторонам провести аукцион именно по “голландской” модели.

По всей вероятности, имело бы смысл непосредственно в законодательстве об исполнительном производстве урегулировать общие правила проведения торгов недвижимым имуществом без прямой отсылки к Гражданскому кодексу во избежание возможных противоречий при применении норм ГК с нормами и принципами законодательства об исполнительном производстве.

Е.В. Васьковский следующим образом комментировал дореволюционные правила торгов недвижимым имуществом: “При публичной продаже недвижимых имуществ применяются правила, установленные для продажи движимостей с некоторыми изменениями, из которых важнейшими являются два:

  1. для начала торга не требуется наличности двух желающих торговаться; достаточно, если имеется один сделавший надбавку против оценочной суммы (ст. 1770, п. 1);
  2. желающий принять участие в торге должен внести залог (ст. 1156).

Купившим имущество считается тот, кто предложил на торге высшую цену (ст. 1160). В течение 14 дней приобретатель имущества, внесший задаток, обязан представить в суд, при котором производилась продажа, остальную сумму (ст. 1161) и крепостные пошлины (ст. 1162). В счет покупной суммы он вправе внести вместо наличных денег те взыскания, которые были обращены им на проданное имение (ст. 1166); но если вырученной от продажи суммы не хватает для покрытия всех предъявленных взысканий, то должник имеет право заменить своими взысканиями только ту часть этой суммы, которая приходится на его долю по соразмерности претензий (ст. 1167)”.

На наш взгляд, необходимо обратить внимание на следующие нормы, а именно:

  • для признания торгов состоявшимися достаточно одного желающего, сделавшего надбавку против оценочной суммы (хотя эта норма противоречит ГК, но в условиях исполнительного производства она может быть действенной);
  • возможность вместо наличных денег внести в счет покупной цены свое взыскание по исполнительному листу и внести эти нормы в соответствующее законодательство
Узнай цену консультации

"Да забей ты на эти дипломы и экзамены!” (дворник Кузьмич)