Наукообразие экономической теории

Чтобы возникла экономическая система, необходимо, чтобы взаимодействия между людьми – ее «элементами» – сложились в связные социальные структуры – главным образом речь идет здесь о взаимодействии людей в тех областях деятельности, которые мы относим к производству и распределению.

Особые возможности проникновения экономической науки в эти системы связаны с тем, что поведение отдельных частей рыночной системы обнаруживает закономерности, подобные тем, которым подчиняются элементы естественных систем (даже если это сходство никогда не бывает полным).

Например, если предположить неизменными уровень дохода и систему предпочтений, то, при прочих равных условиях, акт приобретения некоторого количества товара можно описать с помощью математической функции цены на этот товар. Аналогичные «законы» описывают взаимосвязь между затраченным трудом и вознаграждением, между доходом и потребительскими расходами.

Теперь, когда экономическая система описана набором строгих формул, остается только решить, какие элементы в совокупности общественной жизни являются для выбора главными, какие – второстепенными, и заключить второстепенные в скобки.

Неоклассический анализ отсеивает любые аспекты социального взаимодействия, которые не могут быть представлены в терминах гедонического расчета, получая в остатке высокочистую фракцию «максимизации полезности», которая объявляется фундаментальной и неразложимой субстанцией человеческой мотиваций.

Благодаря подобной очистке представителям неоклассической школы удается применять теорию выбора к таким, казалось бы, преимущественно социологическим разделам традиционного экономического анализа, как управление фирмой, функционирование рынков рабочей силы или существование «жестких» цен, и распространять экономическую теорию на такие, казалось бы, далекие от экономики сферы общественной жизни, как брак и развод, отношения между родителями и детьми, правительственные решения, политические выборы, способы поиска пропитания в первобытном обществе, смена мест обитания и занятий и, как говорится, многое, многое другое.

Интересно
Ни одной другой социальной дисциплине не удалось в своей сфере найти квазирегулярную внутреннюю структуру, которая хотя бы сколько-нибудь напоминала экономическую. Не существует ни социологических, ни политических аналогов «законов» спроса и предложения, закономерностей социальных причин и следствий, обобщенно описываемых с помощью производственных функций; не обладают эти науки и инструментами анализа, которые по своей разрешающей силе приближались бы к статистике национальных счетов.

Если экономика и имеет право называться королевой общественных наук, то право это, безусловно, принадлежит ей благодаря тому, что экономическая система – предмет изучения науки экономики – имеет так много общего с физическими системами, изучаемыми в рамках естествознания.

Спешу добавить, что это вовсе не означает, что благодаря такому сходству экономическая наука автоматически приобретает способность точно предсказывать. Экономисты первыми согласятся, что от их дисциплины не приходится ждать прогнозов, которые бы хоть сколько-нибудь приближались по своей точности к тем, которые дают технические науки, медицина или астрономия. Ceteris paribus– это неразрешимая проблема многих, если не сказать всех, попыток составить социальный прогноз.

Более того, функции, описывающие экономическое поведение, в отличие от тех, что описывают «поведение» звезд или частиц, несут на себе неизгладимый отпечаток волеизъявления или интерпретации.

Именно с этим связана некоторая неопределенность всех социальных теорий; ведь смена ожиданий f под воздействием сигналов, которые нигде, кроме как в голове экономического агента, не регистрируются, может даже знак поведенческих функций изменить на противоположный. 

Было бы, однако, ошибкой усматривать в этой практической слабости причину для дискредитации кровного детища экономической науки – системного подхода. Действительно, в критические моменты, возникновение которых мы не можем заранее предсказать, экономическое поведение становится непредсказуемым, что часто приводит к самым серьезным последствиям. Однако при нормальном течении событий закономерности, которые вытекают из наших грубых и малоподвижных экономических «законов», позволяют тем не менее предсказывать будущее с известной степенью достоверности.

Экономические процессы как бы самокорректируются, и в результате степень зависимости между ними приближается к функциональной.

Если бы это было не так, поведение рыночной системы было бы непредсказуемым – во всяком случае, недостаточно предсказуемым для того, чтобы различные общества отважились поставить на эту карту свою историческую судьбу? Прогнозные качества экономической теории ни в коей мере не сравнимы с возможностями естественных наук, однако она сумела подойти к ним ближе, чем любая другая общественная дисциплина.

Узнай цену консультации

"Да забей ты на эти дипломы и экзамены!” (дворник Кузьмич)