Гуляка и волшебник VII—Х вв

Молодой повеса и мот, забросив дела семьи, в разгульных тратах не Знал удержу. Пустил все достояние по ветру, и никто из родни не за­хотел его приютить. Оголодавший, слонялся он по городу, жалуясь и стеная.

Вдруг перед ним возник неизвестный старец и предложил столько денег, сколько тому потребно на безбедную жизнь. Смущенный Ду Цзычунь (а так величали нашего повесу) назвал невеликую сумму, но старец настоял на трех миллионах. Их хватило на двухлетний разгул, а потом Ду опять пошел по миру.

И вновь перед ним предстал старец и снова дал денег — теперь уже десять миллионов. Все благие намерения изменить жизнь враз улетучились, соблазны одолели гуляку, и через два года денег как не бывало.

В третий раз беспутный повеса дал старцу страшную клятву не растратить деньги попусту и получил двадцать миллионов. Благодетель назначил ему встречу через год. Он и вправду остепенился, устроил семейные дела, одарил бедных родственников, обженил братьев, выдал замуж сестер. Так пролетел год.

Встретился Ду со старцем. Они вместе направились в чертоги, ко­торые не могли принадлежать простым смертным. В огромном котле готовилась пилюля бессмертия. Старец, сбросив мирские одеяния, оказался в желтой одежде священнослужителя.

Потом взял три пи­люли из белого камня, растворил их в вине и дал выпить Ду Цзычуню. Усадил того на тигровую шкуру и предупредил, что, какие бы жуткие картины ни открылись его взору, он не смеет произнести ни слова, ибо все это будет только наваждение, морок.

Едва старец исчез, как на Цзычуня налетели сотни воинов с обна­женными клинками, которые под угрозой смерти требовали, чтобы тот назвал свое имя. Было страшно, но Цзычунь молчал.

Явились свирепые тигры, львы, гадюки и скорпионы, грозившие его сожрать, ужалить, но Цзычунь безмолвствовал. Затем хлынул ли­вень, грянул гром, засверкали молнии. Казалось, небо рухнет, но Цзычунь не дрогнул.

Потом его окружили служители ада — демоны со злобными мордами, и принялись пугать, водрузив перед Цзычунем кипящий котел. Тогда они взялись за его жену, которая молила мужа о пощаде. Ду Цзычунь безмолвствовал. Ее разрубили на куски. Молча­ние. Тогда убили и Цзычуня.

Его низвергли в преисподнюю и снова подвергли ужасающим пыткам. Но, помня слова даоса, Цзычунь и тут смолчал. Владыка пре­исподней повелел ему вновь родиться, но не мужчиной, а женщиной.

Цзычунь родился девочкой, выросшей в редкую красавицу. Но никто не слыхал от нее ни единого слова. Она вышла замуж и родила сына. Муж не верил, что жена его нема. Он задумал заставить ее за­говорить. Но та молчала. Тогда в ярости он схватил ребенка и хватил его головой о камень. Позабыв о запрете, мать, не помня себя, закри­чала отчаянным криком.

Крик еще не замер, как Цзычунь сидел опять на тигровой шкуре, а перед ним стоял старец-даос. Он с грустью признал, что его подо­печный сумел отрешиться от всего земного, кроме любви, а значит, ему не бывать бессмертным, а придется и дальше жить человеком.

Цзычунь вернулся к людям, но очень сожалел о нарушенной кля­тве. Однако старец-даос больше никогда ему не встретился.

Узнай цену консультации

"Да забей ты на эти дипломы и экзамены!” (дворник Кузьмич)