Византия
Временем основания Византии символически считаются первые годы правления Константина I Великого (285–337 годы). Вступив на престол в 306 году, римский император последовательно проводил государственную политику, поддерживал христианскую церковь, одновременно сохранив языческий культ.
В 304 году на месте древнегреческого города Византий лично императором была заложена, а через 30 лет торжественно открыта новая столица — Константинополь. Величественный город получил имя своего создателя, пожелавшего превзойти славу Рима. Его заботами в столице было построено 30 дворцов и храмов, множество роскошных зданий для римских вельмож, два театра, цирк, ипподром.
Византия — условное название Восточной Римской империи. Со времен Константина и до завоевания турками в 1453 году государство называлось империей Ромеев или Романией. Обозначение «Византийская империя» введено историками уже после того, как Романия перестала существовать. Если в западных провинциях империи не прекращались кровопролитные войны, то на востоке процветали ремесла, велась оживленная торговля с Аравией, Персией, Индией, Китаем.
В IX веке установились дипломатические отношения с Киевской Русью, положив начало взаимодействию культур. В Византии сохранялись многие античные традиции, формировалась культура, отнюдь не тождественная культуре Средневековья. Потомки древних иудеев именовались римлянами (по-гречески — ромеями).
В государстве действовало римское законодательство, латинский язык утвердился в качестве официального до V века, когда он сменился на греческий. Государственная идеология не учитывала самосознания граждан, представляя собой политический компромисс между христианством и системой взглядов Священного Рима.
В ранний период существования государства (IV–VIII века) Византии принадлежали Греция, Фракия, Малая Азия, Сирия, Палестина, эллинистический Египет. Наследие античных традиций особенно ярко проявилось в быту жителей Константинополя. Основанный римлянином город долго сохранял античный облик.
По подобию Рима в столице строились термы, здания утопали в садах, площади украшали фонтаны; приветствовались охота, спорт, посещение театров. Горожане устраивали античные праздники, одевались в соответствии с римской модой, но молились в православных храмах.
В древнем Византии существовали немалые трудности с водоснабжением. Горько-соленая вода малочисленных колодцев была практически непригодна для питья. По инициативе Константина в столице началось строительство акведуков, обеспечивших бесперебойную подачу воды в жилые кварталы.
Одним из самых знаменитых водопроводов стал двухъярусный акведук, построенный в IV веке по приказу императора Валента (328–378 годы) и названный его именем. Каменный водопровод на высоких аркадах пересекал весь город, проходя над улицами и крышами зданий. Еще более грандиозными размерами отличался акведук, построенный Юстинианом Великим (482–565 годы).
Четыре яруса арочного моста проходили над широким потоком, заключая в себе водопровод, способный создать огромные запасы питьевой воды. Благодаря мощным гидротехническим сооружениям Константинополь успешно выдерживал длительные осады.
Устроенные при Юстиниане подземные резервуары являлись не только водохранилищами, но также уникальными памятниками старинной архитектуры. В современном Стамбуле успешно действует один из древних резервуаров — цистерна Базилики, или Йеребатан-сарай, что в переводе означает «дворец, провалившийся под землю».
Подземное хранилище действительно напоминает дворец: на площади 7000 квадратных метров в четком порядке располагаются 336 колонн, поддерживающих высокие своды потолка. Сегодня цистерна Базилики входит в музейный комплекс храма Святой Софии. Туристы осматривают подземные залы, совершая плавание на весельных лодках.
Первые общественные бани Константинополя устраивались по подобию римских терм, но со временем надобность в роскоши отпала, и они стали использоваться по прямому назначению. Новые бани служили для омовения, а бесполезные термы переделывались в храмы. В крупных центрах Византии имелось множество публичных бань, состоявших из обогреваемых помещений с горячим водоснабжением и красивой отделкой стен.
Провинциальные купальни выглядели менее элегантно и оборудовались дровяными печами без отвода дыма. Небольшие бани устраивались в монастырях, правда, необходимость в них возникала не чаще одного раза в месяц. Православными канонами обязательное омовение предусматривалось только перед Пасхой. Однако в обителях и городах баня оставалась местом исцеления различных недугов.
Считалось, что жар лечит любые заболевания, «весьма оберегает здоровье и укрепляет тело. Мыться нужно натощак, прежде чем появится голод и аппетит. Однако человек тучный пусть сидит в бане до тех пор, пока не выступит пот, и не следует его смывать». Помимо травяных настоек, местные лекари приписывали больному 1–2 раза в неделю попариться в бане.
Византия являлась многонациональным государством, поэтому культура в стране создавалась знаниями многих народов: греков, арабов, римлян, сирийцев, армян, славян, половцев. Местные ученые не ограничивались примитивным усвоением наследия, осмысливая и дополняя сведения, собранные за предшествующие века.
Источником медицинских знаний служили прежде всего произведения Гиппократа и Галена, точнее, извлечения из них, более всего соответствующие идеям христианства. В это время вопрос о естественной причине заболеваний уже не ставился, следовательно, на первый план вышло исследование практических способов исцеления. Труды византийских лекарей не являлись компиляцией в чистом виде; авторы снабжали чужие статьи собственными комментариями, приводили разумные доводы относительно применения того или иного лекарства.
В условиях полного отрицания оперативной медицины огромный интерес представляло траволечение. Подобно вавилонянам, византийские целители знали множество лекарственных растений, применяя их в сочетании с другими природными веществами.
Постепенно ботаника стала отдельной сферой медицины, имевшей место наряду с зарождающейся химией. Приготовлением лекарств искусственным путем впервые заинтересовались ремесленники. В то время химии еще не существовало, но практические знания накапливались и отражались в руководствах по изготовлению красителей.
Ранневизантийский период остался в истории как время постепенного формирования государства и бурного развития медицины; IV–VII века стали временем творчества многих талантливых врачей-философов. Одним из них был Орибасий из Пергама (325–403 годы), соотечественник Галена, автор многотомных энциклопедических сводов. Рожденный неимущим греком, он обучался анатомии в Александрии, а практиковал на Кипре под наблюдением известного врача Зенона.
С приходом к власти императора Юлиана Орибасий стал его личным медиком. Имея христианское воспитание, правитель неожиданно объявил себя сторонником язычества, начав преобразование старой религии с учетом идей Платона. За свою смелость Юлиан получил проклятие церкви и прозвище Отступник.
По совету императора Орибасий написал свою первую энциклопедию «Врачебное собрание» в 72 книгах, закончив ее в 361 году. Многое из наследия Гиппократа, Галена, Геродота, Диоскорида, Диокла обязано сохранностью именно этому сочинению Орибасия.
Второй большой труд — сборник в 9 книгах под названием «Синопсис» был составлен по просьбе Евстафия, сына врача, также увлекавшегося медициной. Доступное изложение и огромное количество представленных сведений сделали «Синопсис» популярным учебным пособием для начинающих врачевателей.
Сочинение «Общедоступные лекарства» предназначалось не только для специалистов. По этой книге любой желающий мог легко и правильно приготовить снадобье из трав или продуктов животного происхождения. Все труды Орибасия переведены на латинский язык.
Годы, проведенные рядом с жестоким императором, были плодотворны для медика только в плане творчества. В жизни придворный лекарь подвергался преследованиям со стороны церкви так же сурово, как и его покровитель. После гибели Юлиана в 363 году Орибасия изгнали из Константинополя, и более он не возникал в поле зрения историков.
Известный энциклопедист Аэций из Амиды (502–572 годы), первый в Византии медик-христианин, во многом повторил судьбу предшественника. Он тоже учился в Александрии, служил врачевателем императора Юстиниана, совмещая медицину с управлением императорской свитой.
Перу Аэция принадлежит обширный труд «Четверокнижие», представлявший собой руководство по народной медицине. Вопреки названию сочинение состояло из 16 книг и являлось чисто компилятивным произведением. Кроме работ Орибасия, Галена, Сорана Эфесского, автор представил известные переводы египетских рукописей и рецепты эфиопских знахарей. Не представляя особой научной ценности, «Четверокнижие» охватывало практически все известные медицинские знания современных автору народов Средиземноморья.
«Медик обязан открывать для пользы человечества все, что признает верным на основании опыта», — утверждал знаменитый врач Александр Тралесский (525–605 годы). Сын именитого целителя, брат зодчего Анфимия, построившего храм Святой Софии, он первым отважился критиковать Галена. Будучи опытным медиком, Александр считал важным не только само лечение, но и предупреждение заболеваний.
Его сочинение «О внутренних болезнях и их лечении» в 12 книгах написано на основании собственных наблюдений. Переведенный на латинский, сирийский, еврейский, арабский языки, этот труд долгое время являлся образцом рационального подхода к врачеванию. В отличие от многих византийских лекарей Александр задумывался о причинах болезни, добиваясь правильного диагноза.
Впрочем, подобное отношение к профессии во все времена обеспечивало специалисту успех. Медик не стал исключением: еще при жизни его прозвали Jatros, что означает «целитель».
Последние годы жизни Александр провел в Риме, где находился по просьбе Папы Григория I Великого в должности архиятра. Причиной приглашения была эпидемия чумы, свирепствовавшая в южной части Европы около 60 лет. Болезнь, получившая название «чума Юстиниана», началась в Египте, а затем перекинулась в Средиземноморье. В 542 году от чумы умерло несколько тысяч жителей Константинополя. Александр Тралесский не смог вернуться на родину. Заразившись от пациента, он умер в мучениях и был похоронен в Риме.
Византийский медик Павел Эгинский (625–690 годы) прослыл самым смелым хирургом своего времени. В условиях крайне негативного отношения к оперативному лечению он составил практические руководства по самым разнообразным видам хирургии: пластической, полостной, малой, военной. Кроме того, Павел выполнял ампутации, лечил вывихи и переломы; врачевал раны и женские болезни также с помощью ножа.
Из медицинских источников известно, что пациенты византийских хирургов не страдали от боли, причем проводилась как местная, так и общая анестезия. В рукописном трактате XIV века представлен рецепт «усыпляющего средства для того, чтобы оперируемый не чувствовал боли». Снадобье приготавливалось из семян белены, сока мандрагоры, опия, имбиря, шафрана. Растертые с водой, эти компоненты смачивали губкой и давали вдыхать больному.
Местный наркоз производился в следующем порядке: смесь растертой «куропаточьей травы», земли, квасцов, нарезанной кожуры (неизвестного фрукта) разбавлялась водой до получения густой смеси, формовались и хорошо высушивались таблетки. При употреблении таблетки разводили водой, а затем нужное место намазывались смесью и обязательно просушивали. Врач с острова Эгина брался за самые трудные случаи, опираясь на опыт александрийских наставников.
Из двух его произведений до нашего времени дошло только одно: медицинский сборник «Compendii medici libri septem» в 7 книгах. Сборник трудов по акушерству и гинекологии не сохранился. Работы Павла первыми оценили греки, отметившие оригинальность идей, чистоту языка и доступность описания сложных процедур.
Самого автора и его литературное мастерство высоко ценили арабы, даже во времена войны с Византией. На западе сочинения Павла Эгинского признали только в эпоху Ренессанса. Его радикальные методики, описанные в разделе «Хирургия», преподавались в качестве классических во многих европейских университетах.
В сочинениях византийских теоретиков позднего Средневековья особенно ощущалось влияние арабской медицины. К тому времени стали традицией практическое использование переводных работ египетских авторов и учеба в Александрии. Среди множества произведений подобного рода наиболее известен труд «О свойствах пищи», созданный Симеоном Сифом (IX век).
Фармацевтический трактат Николая Мирепса (XIII век) использовался на медицинских факультетах в качестве методического пособия вплоть до XVII столетия.
Золотой век Византийской империи длился примерно с 850 по 1050 год, когда ее земли простирались от Италии до Армении. Тогда же завершилась ассимиляция греческих славян, почти утративших свой язык, традиции и национальное самосознание. Устойчивость экономики основывалась на развитых товарно-денежных отношениях и обращении золотой монеты (солида), чеканившегося со времен Константина I. Императоры Македонской династии (867 — 1056 годы) воплощали собой идею избранности и «незыблемости воли, ниспосланной свыше».
Достаточно высокий уровень византийского врачевания показан в старинном лечебнике, написанном приблизительно в XI–XIV веках. Обширный медицинский трактат в духе времени собран из компилятивных трудов, но немалую часть его составляют авторские работы. Дошедший до наших дней в виде рукописи на 286 листах пергамента документ хранится в Библиотеке Лоренцо Медичи во Флоренции.
Первые 70 листов посвящены служителям церкви, авторам догматических сочинений о душевных и телесных благах. В сборник включены письма Гиппократа, трактат о терапии, написанный разными авторами, сочинение Галена «О весах и мерах», профилактические послания медика Диоклея к царю Антигону.
Большой интерес специалистов вызвали труды о болезнях живота и кровотечении, заметка о способах прогностики. Не забыты труды Симеона Сифа. В лечебнике рассмотрены его трактаты «О свойствах различных видов пищи» и «Подборка и обозрение учений физиков и философов», а также отдельные главы работ о болезнях и их лечении.
В свое время лечебник, видимо, предназначался в помощь практикующему врачу. Составленный опытным медиком, сборник содержит примеры профессиональных приемов, оригинальные способы приготовления лекарств, сведения о бытовой гигиене и суевериях, прямо отражавшихся на врачевании.
Многие рецепты и мнения комментируются автором, безусловно, опытным медиком, что он подтверждает лично: «Для средства от колотья в боках, полученного нами благодаря большому опыту, одинаково размельченной и просеянной муки ячменной, греческого сена, семян льна, ягод лавра, пшеничной муки смешай с животным маслом, канифолью, теревинфом. Все это свари с медом и накладывай как припарку в течение четырех дней».
Статью «О благорастворении воздуха», несмотря на явное влияние Гиппократа, отличают своеобразные суждения. Автор связал полезные характеристики движения со временем дня: «Движение бывает необходимо в начале дня, прежде чем человек почувствует голод и жажду. Когда же настанет день и естество будет нуждаться в пище, нужно утомляться умеренно, вплоть до того времени, пока пища не отправлена и живот не облегчен. Если это происходит, то укрепляются душа и усиливаются члены…».
Византийские медики разделяли продукты на 8 групп: сладкие, горькие, соленые, острые, жирные, вяжущие, имеющие вкус и безвкусные. Людям, обладавшим умеренным темпераментом, рекомендовалась сладкая пища. Медлительным и тучным подходила пища соленая, хорошо очищавшая желудок и требовавшая обильного питья.
Подобным, но более сильным действием обладали острые и горькие блюда, которые приписывались тем, кто нуждался в «разжижении флегмы». Справедливо считалось, что вяжущие и терпкие продукты (клещевина, айва, груши, яблоки) полезны для тех, кто «страдает низом живота» или нуждается в лечении печени.
Из трактата можно узнать о заболеваниях, характерных для жителей Византии, и наиболее популярных способах их лечения. Вопреки доминированию христианской морали, утверждавшей негативное отношение к физическому здоровью, автор не предлагал заменять лекарства молитвами.
Даже такие недуги, как болезни сердца, меланхолия, безумие, лечились рациональным способом. В разделе «О болезнях сердца» различаются сердцебиение, недостаточность и болезни духа, которые могли быть излечены «таблетками из камфары, кислого молока и сока незрелых цитрусов».
Диагноз ставился после измерения пульса, температуры тела и определения цвета лица. Смертельными считались воспаления, опухоли и «дурной темперамент», выражавшиеся в слабости пульса, бледности, наличии холодного пота. Противоположные симптомы давали пациенту надежду на выздоровление.
Продолжая античные традиции, медики Византии обращали особое внимание на состояние мочи. В средневековой диагностике этот показатель играл решающую роль. По характеристике выделений врач определял болезни печени, сердца, легких, суставов, поясницы, «страдания нервов». Устанавливал, здоров человек или ему предстоит долгое лежание в постели. Признаком близкой смерти была моча красная, имевшая волокнистый осадок. «Темнеющая, с верхним кровавовидным осадком» моча указывала на мучительное и долгое умирание.
Посильный вклад в создание трактата внесла знаменитая целительница Зоя (978 — 1050 годы), поочередно выходившая замуж за императоров Романа III, Михаила Пафлагона, Михаила Калафата и Константина Мономаха. Бурная жизнь византийской императрицы, непрерывная борьба за высокое положение во дворце определили ее своеобразное отношение к медицине.
Согласно рукописям византийского историка М. Пселла, излюбленным занятием Зои было изготовление ядов, необходимых для освобождения от очередного мужа. В покоях императрицы постоянно варились разные снадобья, курились благовония, изготовленные также по собственной рецептуре. Летом в ее комнатах стояла невыносимая духота, которую не выносила даже прислуга. Константин Мономах выражал недовольство деятельностью супруги, но запретить не решался, помня о судьбе предшественников.
По недоказанным свидетельствам современников, Зоя «занималась чарами с преступной целью, далеко не входившими в область медицины». Ее первый муж, Роман Аргир, «занемог, изведенный медленными ядами, горел в пламени мучительных болей, тогда как царица искала случая, без подозрений разделавшись с императором, возвести на трон» своего сына Михаила.
Не до конца отравленного правителя убил дядя Зои, Иоанн Орфанотроф, впоследствии испытавший на себе действие ядовитой микстуры племянницы. Едва успев насладиться властью, от яда императрицы скончался Михаил I V. Ее приемный сын Михаил V счастливо избежал отравления и приказал заточить коварную мачеху в монастырь.
В сочинениях М. Пселла изготовление ядов указано как «побочное увлечение царицы». Основным ее занятием было составление рецептов косметических мазей, которые она успешно испытывала на себе. Даже в глубокой старости Зоя поражала своей красотой; на ее прекрасном лице не было морщин, а гладкая кожа сияла белизной.
Один из рецептов под названием «Мазь госпожи Зои-царицы» включен в медицинский трактат и достоин быть изложенным без сокращений: «Берутся финики давленые, слива сочная, мягкий изюм, мягкий инжир или сушеные смоквы. Луковицы лилии, сварив с медом, искроши, а затем соедини со всем, упомянутым ранее. Все это одинаково измельчив, добавь мирру и после этого пользуйся приготовленной мазью».
Несколько косметических рецептов в разделе «О благообразии тела», возможно, также принадлежат Зое, знавшей множество способов окраски волос и профилактики морщин. «Если хочешь сделать волосы черными, намажь их соком анемона и на третий день вымой теплой водой. Перхоть же, имеющуюся в голове, удаляет стекло, истолченное до состояния пыли. Затем влей в него сок свеклы и тщательно помой голову».
Белокурый оттенок гарантирован, если измельченный осадок кипяченого вина примешать в смолу сосновых шишек, а затем растворить все в розовом масле и намазать волосы.
Прекрасная императрица не нуждалась в средстве от выпадения волос, но могла разработать их для своих мужей: «Если выпадают волосы головы, нужно мазать ее мазью, приготовленной из растертых и сваренных свежих листьев мирта и ситника. Отвар держать на огне, пока не испарится, отжав листья, выбросить их. В воду добавить розового масла и кипятить на медленном огне, пока не испарится вода и останется масло.
Примешать в него ладана, калгана и хорошо натереть голову». Борьба с морщинами требовала неменьших усилий: «…взяв костоса, камеди, сухих корок дынь и хорошо растерев, растворить в уксусе. Намазав лицо тотчас, на второй день умыться с мукой из нута или чечевицы».
Согласно лечебнику, от морщин спасала редька с медом, горький миндаль, вино. Эти доступные продукты, наряду с уксусом, солью и растительным маслом, широко использовались также в случаях простудных заболеваний. Для устранения запущенного кашля византийский автор предлагал горячий пластырь из смеси воска, теревинфа, меда, свежего свиного сала, глета, муки, животного и сладкого растительного масел.
Среди реальных методик народной медицины в трактате упоминаются весьма странные лекарства. Использование различных частей тела животных или их экскрементов, вероятно, заимствовано у вавилонян.
Особенно часто так лечили болезни глаз. Например, чтобы очистить бельмо, рекомендовалось растереть помет горлицы, кефали, куропатки, ворона или коршуна.
Для остановки слезотечения предлагалось мазать между глаз смесью козьих «ягод» и перца. Придворный медик Илья советовал лечить бельмо порошком от сожженного копыта ослицы, растертым с ее же молоком. При отеке глаз якобы помогала смесь крови мыши, желчи петуха и молока собаки. Однако использование горячего козлиного и свиного навоза в качестве грелки при простуде вполне оправданно, потому что такие припарки дают длительный согревающий эффект.
Совсем изуверский рецепт приписывался при слепоте и катаракте: «Найди гнездо ласточки и проткни глаза двух птенцов, уже готовых улететь. Придя через 4 дня, найди тех, которые были ослеплены. Вынув птенцов из гнезда, наточи клинок и отдели у них головы. Сожги в горшке головы птенцов, разотри мелко в сосуде из рога и пользуйся».
Отличаясь сложностью приготовления и явной жестокостью по отношению к братьям нашим меньшим, полумагические снадобья не приносили пользы. Однако эффект этих снадобий заключался в психологическом воздействии, во внушении надежды на излечение, в мобилизации внутренних резервов организма, что иногда действительно приводило к выздоровлению.
В трактате представлен рецепт растворения камней в мочевом пузыре. Простая смесь семян моркови, огурца, петрушки и мирры могла, как уверял автор, «раздробить камни до тех пор, пока не вычистит мочевой пузырь и не выведет их вон с мочой, а также сильнейшие болезни вылечивает так, что они более не вернутся». К тому времени в мире была привычной хирургическая операция камнесечения, и подобного рода советы серьезным медикам представлялись комичными.
Постепенный упадок Византии проходил на фоне обновления жизни средневековой Европы. Крах империи ускорили Крестовые походы: европейцы устремились на Восток сначала как паломники, затем в качестве завоевателей. Продолжительная военная кампания усилила духовное отчуждение между восточными и западными христианами. В начале XIII века завоеванная Византия разделилась на несколько государств с латинским и греческим населением.
С возвращением столицы империи в Константинополь в 1261 году начался последний период существования Византии. Экономическая и военная слабость государства, управляемого династией Палеологов, компенсировалась высоким авторитетом духовных владык. В те годы наблюдалось оживление монашеского бытия, вызванное распространением исихазма (от греч. hesychia — «отрешенность»).
Это мистическое учение возникло в IV–VII веках, но было забыто и возродилось в конце XIII века по инициативе монахов Григория Синаита и Нила Сорского. Философия сторонников исихазма предусматривала аскетизм, намечая пути к единению человека с Богом через очищение сердца слезами и сосредоточенность в себе.
Несмотря на триумф христианской религии, образовательные учреждения Византии действовали по античному образцу. Основу обучения составляла не Библия, а сочинения римских и греческих писателей, дополненные местными мыслителями. Теология еще не стала обязательным предметом ни в одной константинопольской школе.
Единственный византийский университет под названием Аудиториум был основан в 425 году императором Феодосием II Младшим. Программа предусматривала чисто светское образование, хотя педагоги приглашались из числа духовенства.
Почтенные отцы-наставники Василий Кесарийский, Григорий Нисский, Григорий Богослов до принятия сана получили превосходное светское образование. Слушателям преподавали традиционные для всех университетов дисциплины, то есть философские и некоторые естественные науки, в том числе медицину.
Не отрицая благотворного воздействия философии, церковные служители считали, что чрезмерное увлечение этой наукой может привести к ереси. Оттого наследие античных мыслителей изучалось вскользь, на уровне подготовительного этапа в постижении богословия.
Математика, геометрия, астрология и музыка причудливо объединялись в один предмет под названием Quadrivium, что в переводе с латинского означает «четырехпутье». Грамматика, риторика, диалектика вместе составляли Trivium.
В свою очередь, все семь «свободных искусств», собственно, составляли обязательное образование византийского университета. В Западной Европе вначале повторяли традиции античных школ, но позже семь «свободных искусств» преподавались отдельно на одноименных факультетах.
Малочисленные монастырские школы также прославляли богословие как «венец и цель всех наук», но здесь это не противоречило основной цели: при обителях обучались только будущие служители церкви. Врачевание входило в программу всех учебных заведений Византии, но отличалось уровнем и объемом представляемых знаний. Занятия по медицине в Аудиториуме проводились в форме дебатов.
Странная традиция считать медицину наукой теоретической свела византийское обучение к штудированию древних трактатов и ботаническим опытам. Все прочие области были для студентов недоступны как следствие косной христианской морали. Церковь запрещала анатомирование любого рода, преследовалось пролитие крови и познание тайны человеческого тела. Вероятно, по этой причине каждый уважающий себя медик проходил стажировку в Александрийском анатомическом театре.
Наряду с университетом, врачевание преподавалось в частных школах Константинополя и Македонии (в Охриде). По окончании курса медицины в любом учебном заведении устраивались экзамены. Знания проверяла специально назначенная комиссия в составе лучших медиков империи. Только в случае успешного прохождения испытаний и выдачи свидетельства молодой врач мог претендовать на получение престижной должности. Однако многие из специалистов выбирали частную практику.
