Коммунистическая сверхгосударственность
В качестве образца коммунистической власти я беру советскую власть. Она имела множество ветвей, основные из которых суть следующие три:
- Государственная.
- Деловая.
- Сверхпартийная (или псевдопартийная).
Последнюю называли и до сих пор называют партийной. Я тоже буду употреблять это слово, но буду брать его в кавычки, чтобы напомнить вам, что имеется в виду явление, отличное от партии.
Первую ветвь образовали советы разных территориальных уровней. Советы мыслились как главная власть, а «партийный» аппарат — как их орудие. Но произошло нечто непредвиденное. Советы остались высшей государственной властью.
Но над ней возникла сверх государственная власть, подчинившая ее и превратившая всю систему власти в феномен более высокого уровня организации — в сверх государство. Эту функцию присвоила себе третья из упомянутых линий — «партийная».
Все работники этих учреждений сплошь невыборные наемные служащие. Эта линия, как и линия советов, оказалась точно также подчиненной «партийному» аппарату сверхвласти. Одним словом, советская власть (власть Советского Союза) сформировалась как единство государственности и сверх государственности. Будем в дальнейшем всю систему власти коммунизма называть сверх государственной, а не только определивший ее «партийный» аппарат.
Поясню, почему я слово «партия» беру в кавычки. Партией я здесь называю множество людей, обладающее такими признаками. Люди, входящие в это множество, объединяются в единое целое. Объединяются добровольно и независимо от их деловых ячеек.
Объединяются для достижения общей цели. Эта цель является политической, то есть связанной с проблемами политической власти. Вступающие в это объединение люди берут на себя какие-то обязательства, связанные с деятельностью по достижению цели. Объединение имеет управляющий орган, функции которого ограничены рамками объединения и поведением объединения в целом.
Объединение называет себя каким-то индивидуализирующим именем. Оно должно быть более или менее известным, — оно публичное, а не тайное. Оно может быть юридически нелегальным и даже запрещенным, но должно быть публичным и стремящимся к публичности.
В XX веке возникли социальные объединения, которые называют партиями, но которые нельзя считать партиями в определенном выше смысле. Я называю их сверхпартиями. Конечно, можно поступить иначе: расширить понятие партии и рассматривать эти объединения как особый вид партий. Но этот путь затемняет суть дела.
Классическими образцами сверхпартий могут служить КПСС (Коммунистическая партия Советского Союза) и НСДП (Национал-социалистская Немецкая Партия). В их названиях фигурирует слово «партия», поскольку они возникали как партии и сохранили ряд черт партии. Но они приобрели ряд черт, благодаря которым стали феноменами более высокого уровня организации, чем партии.
Поэтому я предпочитаю термин «сверхпартия». Поскольку наиболее развитым экземпляром сверхпартии была КПСС, я на ее примере поясню, что это такое.
«Партийный» аппарат стал сверхвластью как аппарат КПСС. Последняя состояла из первичных партийных организаций и вырастающего на ее основе аппарата. Первые были объединениями членов «партии», работавшие в одних и тех же деловых коллективах. Их активность ограничивалась рамками этих коллективов.
Но роль их здесь была значительная. Они были частью социальной структуры деловых клеточек. Секретарь «партийного» бюро коллектива являлся одним из руководителей коллектива наряду с директором и председателем местного комитета профсоюзов. Порою партийный секретарь играл в этом «триумвирате» первую роль.
Партийные организации различных коллективов между собой не были связаны в некоторые более обширные организации сами по себе. Они выбирали делегатов на районные «партийные» конференции, на которых формировалась основа «партийного» аппарата. И лишь благодаря этому аппарату они образовывали единое целое — «партию».
«Партийный» аппарат начинался с районных комитетов (райкомов) и имел в основном территориальную и связанную с ней иерархическую структуру — районные, областные, краевые, республиканские и центральный (для всей страны) комитеты партии.
Он был частью системы власти. Но особой частью, которая управляла всей остальной системой власти и управления. Он был властью над властью второго уровня или сверхвластью. Поскольку он был властью и над государственностью, он был сверх государственностью.
Возникает вопрос: как это возможно, что высшая законная государственная власть признает власть над собой не узаконенной организации, не нарушая законности?» Партийный» аппарат управлял всей системой власти и управления, контролируя назначение начальников на все более или менее важные посты и их деятельность на этих постах. Они фактически были представителями «партийного» аппарата.
Председатель Президиума Верховного Совета СССР, например, был членом Политбюро ЦК КПСС, то есть высшего органа «партийной» власти. Целый ряд высших лиц государства были членами ЦК КПСС, а на более низком уровне — членами республиканских, краевых, областных и районных учреждений «партийного» аппарата.
И как таковые они исполняли волю этого аппарата, занимая решающие посты в учреждениях государства. Почти все работники системы власти были членами КПСС. Через «партийные» организации, насчитывавшие многие миллионы людей (более 15 миллионов к 1985 году), «партийный» аппарат контролировал почти всю массу населения. Плюс к тому — ему подчинялся аппарат профсоюзов и союза молодежи.
В формировании советского сверх государства решающую роль сыграли следующие факторы: ликвидация частного предпринимательства; мобилизация всех сил и ресурсов страны на физическое выживание и на оборону страны от внешних врагов; огромность страны, разнородность населения; стремительное усложнение общества во всех жизненно важных аспектах.
Поэтому проблема управления гигантским человейником оказалась важнейшей. Для решения ее традиционные средства государственности были очевидным образом недостаточны или не годились совсем. Так что необходимость создания сверх государственности диктовалась реальными потребностями и условиями страны, а не была выдумана кучкой революционеров и идеологов.
Ее создатели не ведали того, что именно они творили. Они сначала цеплялись за идею диктатуры пролетариата. Потом выдвинули не менее нелепую идею диктатуры трудящихся. Наконец остановились на идеологической пустышке общенародного государства. Именно государства!
У них не было ни малейшего понятия о том, что их руками история творила нечто большее, чем государство, а именно сверх государство. Творя новое, они оставались в плену представлений прошлого.
Рассмотренная структура власти сложилась не потому, что будто бы одна партия захватила власть и установила однопартийную систему, как это преподносила западная идеология. КПСС вообще никакую власть не захватывала, она сложилась после захвата власти другими.
Коммунистическое общество вообще не является однопартийным, оно является, по сути дела, беспартийным. Если в нем и допускались какие-то партии, кроме партии в рассмотренном смысле, то это была пустая формальность или дань пропаганде.
В сферу внимания коммунистического сверх государства, в принципе, входят все аспекты жизни страны, включая внешнюю политику, внешнюю торговлю, промышленность, сельское хозяйство, культуру, спорт, быт и отдых людей, воспитание детей. Нет такого аспекта жизни людей, который так или иначе не подлежал бы контролю со стороны сверх государства. Если что-то и выпадает из-под его контроля, то это происходит в силу отклонения от фундаментального принципа тотальной подконтрольности, а не в силу отказа сверх государства от этого принципа.
В основе всех (как общих, так и специфических) функций коммунистического сверх государства лежит функция обеспечения жизнедеятельности человейника как органического целого. В этом человейнике для каждого коллектива и каждого более значительного объединения коллективов должны быть определены его положение в стране, деловые функции, отношения с другими коллективами, внутреннее строение, доля в производимом продукте и в получаемом вознаграждении.
Здесь сверх государство присвоило себе все те функции, какие в западных странах выполняют частные предприниматели и их конторы, банки и всякого рода негосударственные организации и механизмы самоорганизации. Важнейшим проявлением рассмотренной фундаментальной функции сверх государства является планирование и контроль над исполнением планов.
Планирование деятельности всех частей человейника есть чисто коммунистическое средство сохранения его единства, ограничения коммунальной стихии и хаоса, неизбежного без этого в большом скоплении людей. Планы определяют статус коллективов и их объединений в человейнике в целом, а выполнение плана является основным показателем их деятельности. Обязанность руководства — заставить коллективы действовать в рамках планов.
Коммунистическому сверх государству принадлежит также функция реформаторства и прогресса. Это обусловлено самим положением и ролью руководства. Руководство не просто захватывает эту функцию из каких-то эгоистических соображений, а вынуждается на это всей организацией жизни человейника.
Здесь все значительные преобразования осуществляются как решения свыше. Кроме того, руководство здесь выполняет функцию прогресса не из любви к прогрессу как таковому и не из желания облагодетельствовать массы граждан, а из соображений самосохранения и сохранения человейника, в котором они занимают привилегированное положение.
Наконец, в коммунистическом человейнике даже для сохранения данного состояния требуется производить какие-то улучшения во избежание деградации. Поэтому здесь борьба против тенденции к деградации принимает форму насильственных реформ сверху. При этом властям приходится преодолевать косность и инертность масс населения.
