Защита прав кредитора по обязательству

Исполнение в натуре и астрент

Обязательство дает кредитору право требовать от должника совершения именно тех действий, совершить которые он обязался. Кредитор имеет право на получение в натуре того блага, на которое он рассчитывает в силу обязательства. В договорных обязательствах это видно наиболее отчетливо, ведь кредитор, вступая в обязательство, как правило, имеет некоторый план относительно использования объекта обязательства, этот объект охватывается его намерениями поступить с ним тем или иным образом, он в хозяйственном смысле встроен в имущественную деятельность кредитора. Например, производственная организация, договариваясь о приобретении тех или иных комплектующих, предполагает их использовать для изготовления того или иного изделия, необходимого ей самой или для его продажи своему контрагенту. Если на рынке трудно или Невозможно приобрести такие комплектующие в силу абсолютной монополии должника, кредитор может быть поставлен в чрезвычайно Затруднительное положение, если должник не исполнит свою обязанность в натуре, даже в том случае, если кредитор возместит за счет нарушителя свои убытки. Следовательно, в некоторых случаях правопорядок должен иметь такие юридические средства, которые могли бы понудить должника исполнить свою обязанность в точном соответствии с содержанием предусмотренных обязательством действий. Поэтому позитивное право в качестве общего правила предусматривает юридическую возможность кредитора потребовать от должника исполнения обязательства в натуре.

Не все обязательства можно принудить исполнять в натуре (см. также § 6 гл. 5 пособия). Совершение действий по принуждению, против воли того, кого принуждают, является, безусловно, ограничением свободы лица. Ограничение личной свободы даже в имущественной сфере – это насилие над личностью. В современной цивилизации свобода личности имеет высшую ценность. Как известно из истории, принудительная деятельность обычно оказывается неэффективной – подневольный труд высокой производительности не дает. Психологию современного цивилизованного человека также нельзя сбрасывать со счетов. Если, например, должник в обязательстве по оказанию услуг или выполнению работ, вынужденный силой закона исполнять обязательство, испытывает неприязненные чувства по отношению к кредитору, едва ли стоит рассчитывать на то, что работы или услуги будут качественными, своевременными и т.п. Поэтому кредитор очень часто и сам не заинтересован в продолжении сотрудничества с таким должником, который не желает по тем или иным причинам исполнять принятое на себя обязательство. Лучше найти должнику замену и потребовать возмещения убытков и применения иных мер ответственности за неисполнение обязательства.

Поэтому позитивное право ограничивает возможность принуждения к исполнению в натуре случаями, предусмотренными ГК РФ, иными законами или даже самим существом обязательства. Так, например, сравнивая две статьи ГК РФ, мы видим, что принуждение к исполнению в натуре обязательства передать индивидуально-определенную вещь посредством ее отобрания допускается (ст. 398 ГК РФ), а понуждение к исполнению обязанности по выполнению работ или услуг нет (ст. 397 ГК РФ). Отсюда можно заключить, что перед нами некий компромисс между принципом исполнения обязательства надлежащим образом и принципом свободы личности.

В тех случаях, когда принуждение к исполнению обязательства в натуре по суду допускается, кредитор, обратившийся к этому средству защиты своих прав, тем не менее может столкнуться с оппортунизмом должника. Судебные решения, вступившие в законную силу, должны исполняться добровольно. Но что делать, если должник не исполняет решение суда? Публичное право имеет на это определенные средства – например, штрафы за неисполнение решения суда, уплачиваемые в бюджет. (Исполнительский сбор также влечет негативные последствия для упорствующего должника.) За неисполнение судебного решения в некоторых особо злостных случаях предусматривается уголовная ответственность. Однако может ли правопорядок предложить что-либо сделать инструментами обязательственного права?

Взыскание публичного штрафа оказывается не всегда эффективным средством для исполнения судебного решения, государственные органы не всегда мотивированы к его применению, размер его может оказаться Недостаточно адекватным для преодоления упорства должника.

Кредитор значительно более, чем кто бы то ни было, заинтересован в исполнении судебного акта, он знает специфику обязательственного отношения, может оценить те цели, которых желает добиться должник, не исполняя решение суда. Он осведомлен и о своих убытках и других невыгодах, которые возникнут от неисполнения решения суда должником, и о тех выгодах, которые получит неисправный должник. Самый лучший мотив для исполнения решения суда должником может заключаться в том, чтобы его неисполнение было существенным образом невыгодно должнику. Указанное открывает для правопорядка возможность предусмотреть взыскание с должника по требованию кредитора некоторых сумм, которые стимулировали бы должника к исполнению решения суда, делая его неисполнение очень невыгодным для ответчика.

Присуждение определенных сумм за неисполнение должника как имущественное средство сломить волю должника известно некоторым иностранным правопорядкам. Так, например, французская судебная практика выработала институт астрента (astreinte – франц. штраф), который присуждается в пользу истца судом за неисполнение судебного акта.

Астрент, или судебный штраф, достаточно сложно определить по размеру заранее, особенно в отношении случаев присуждения исполнения обязательства в натуре. Такое присуждение в экономическом смысле, а иногда не только в экономическом, может по-разному оцениваться для различных случаев, равно как и сами действия, необходимые для исполнения решения, могут быть совершенно различными. Поэтому наиболее гибким законодательным решением было бы оставить определение размера судебного штрафа на усмотрение суда, ограничив его лишь общими принципами справедливости, соразмерности и недопустимости извлечения выгоды из незаконного или недобросовестного поведения. Определяющим здесь является, наверное, такой подход, когда размер астрента превышал бы те выгоды, которые может извлечь должник, не исполняя решение суда. Тогда его оппортунизм был бы невыгоден ему самому и он был бы более экономически мотивирован его исполнить.

Данные соображения позволили законодателю сформулировать общее правило по защите прав кредитора.

В случае неисполнения должником обязательства кредитор вправе требовать по суду исполнения обязательства в натуре, если иное не Предусмотрено настоящим Кодексом, иными законами или договором либо не вытекает из существа обязательства. Суд по требованию кредитора вправе присудить в его пользу денежную сумму (пункт 1 статьи 330) на случай неисполнения указанного судебного акта в размере, определяемом судом на основе принципов справедливости, соразмерности и недопустимости извлечения выгоды из незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1) (п. 1 ст. 308.3 ГК РФ).

Астрент и ответственность

Судебный штраф, взыскиваемый по требованию кредитора и в его пользу, является своеобразной неустойкой за неисполнение решения суда. Неустойка, как это будет показано далее, является одной из мер гражданско-правовой ответственности. Неисполнение решения суда может приводить к негативным последствиям в имущественной сфере должника. Продолжая неисполнение своей обязанности, должник совершает правонарушение, которое, смотря по характеру обязательства, может влечь правовую возмож­ность для привлечения должника к другим мерам ответственности, предусмотренным законом или договором. Не получая от должника присужденного, кредитор, например, может из-за этого в свою очередь не исполнить обязанности перед другим своим контрагентом и понести в связи с этим соответствующие убытки. Возможно ли кумулятивное применение астрента и других мер ответственности?

Если взыскание астрента устранило бы привлечение должника к другим мерам ответственности, то это ослабило бы стимулирующую роль этого инструмента. В некоторых случаях кредитор мог бы получить меньшее возмещение по сравнению с тем, если бы он не потребовал применения астрента. Поэтому законодатель демонстрирует иной подход.

Защита кредитором своих прав в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи не освобождает должника от ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства (глава 25) (п. 2 ст. 308.3 ГК РФ).