Способность к саморегуляции, как показатель психической надежности спортсмена

Способность к саморегуляции психических состояний занимает особое место  в ряду разнообразных деятельностно и жизненно важных  психических и психофизиологических качеств. Она обусловливает психическую  надежность и устойчивость спортсмена, его адаптивность к  экстремальным ситуациям соревновательного характера. Способность к саморегуляции является  результатом психического развития человека, к в которой находят свое  отражение специфика становления деятельности, а также развитие его целенаправленных  взаимодействий с действительностью.

Высшей формой психической саморегуляции состояний является произвольная саморегуляция. Произвольная саморегуляция исследователями рассматривается в  двух направлениях:

• как общая способность к осознанно-произвольной саморегуляции;
• как произвольная саморегуляция в конкретном виде деятельности.

Наиболее детально проблема общей осознанно-произвольной саморегуляции представлена в работах О. А. Конопкина. Он анализирует способность  к осознанно-произвольной саморегуляции в рамках этих двух направлений. В  рамках первого направления, способности к саморегуляции, которые характеризуют  человека как субъекта деятельности, определяют общий деятельностный потенциал. По мнению О. А. Конопкина критерием субъекта является общая способность к саморегуляции  (ОСС) произвольной активности, которая проявляется в качественных  характеристиках овладения новыми видами деятельности. Например, способность  принимать нестандартные решения, которая требует смену способов действий.

Второй подход касается умений выполнения конкретной деятельности. В  этом случае эти конкретные умения не могут быть ни положительным, ни  отрицательным показателем общей способности к саморегуляции. Стабильный результат,  который демонстрирует субъект деятельности, может быть, достигнут разными  способами и с разным количеством затраченных на это усилий. Возможно, что стабильный  результат был, достигнут путем простого подражания или репродуктивного усвоения  регулирующих деятельность субъекта приемов и усилий. Следовательно, в таком  случае нельзя говорить о хорошо развитой общей способности к саморегуляции.  Показателем надежности общей способности к саморегуляции, по мнению О. А. Конопкина,  является сам способ овладения деятельностью, обеспечивающий ее результативность.

При формулировании модели процесса осознанной саморегуляции, О. А. Конопкин счел адекватным применение системно-функционального подхода к анализу  структуры регуляторных процессов. Это позволило ему представить процесс  саморегуляции как целостную, информационно открытую систему, деятельность которой  осуществляется через взаимодействие функциональных звеньев. Основанием для  выделения функциональных звеньев является свойственные им характерные регуляторные  функции, системное взаимодействие которых определяет целостный процесс  регуляции, делающий возможным достижение поставленной субъектом цели.  Следовательно, функциональные звенья и реализуют процесс саморегуляции.

Каждое функциональное звено модели выполняет свою специфическую функцию. Системная согласованность актов этих звеньев позволяет эффективно  осуществлять целенаправленную активность. Несформированность или полное отсутствие какого-либо функционального звена делает регуляцию структурно неполноценной, и, соответственно, лишает  возможности целенаправленно управлять деятельностью. Несформированность или полное отсутствие какого-либо функционального звена  делает регуляцию структурно неполноценной, и, соответственно, лишает  возможности целенаправленно управлять деятельностью.

Функциональными звеньями, по мнению О. А. Конопкина являются:

По мере развития человека усложняется содержание и  структура его произвольной активности, усложняется ОСС, что определяет развитие  саморегуляции.

Структура произвольной активности начинает развиваться в детстве в  рамках ведущих видов деятельности ребенка (предметная, игровая и т.д.). Формирование в  этих видах регуляции деятельности особенно значимо, так как ее  сформированность является важным условием реализации разных и более сложных форм деятельности. По мнению О. А. Конопкина, дефекты функциональной структуры регуляции  наблюдаются обычно в тех видах деятельности, для которых сенсорная информация не  является определяющей. Регуляция такой деятельности требует, как  правило, развитого внутреннего плана действий, который определяет анализ условий, для  нахождения способов действий, для оценки результатов деятельности и для других  регуляторных функций.

Высокий уровень развитости общей способности к саморегуляции (ОСС) является показателем высокого уровня психического развития на каждом этапе  онтогенеза. Следовательно, развитие ОСС на всех этапах онтогенеза  является одной из наиважнейших задач обучения и саморазвития. Владение навыками  произвольной саморегуляции свидетельствует об умении человека осознавать цели  деятельности, планировать систему действий, направленных на достижение этих целей,  моделировать условия для наилучшего разрешения задач, контролировать и корректировать  программу действия в зависимости от возникшей ситуации, что, в целом,  говорит о высокой способности адаптации к окружающей действительности. При стихийном формировании саморегуляции в процессе психического развития часто не достигает не только  высокого, но и удовлетворительного уровня.

Известно, что конкретная деятельность оказывает огромное  влияние на становление субъекта деятельности. «Формирование единой для множества  разных деятельностей системы саморегуляции позволяет подготовить человека в  будущем к перемене поведения в трансформирующихся ситуациях, адаптации к  постоянно меняющимся условиям деятельности». Поэтапное совершенствование  системы саморегуляции в процессе профессионализации формируется осознанным  пониманием себя как субъекта деятельности, появляется индивидуальный стиль саморегуляции.

Исследованиями В.И. Моросановой было показано, что индивидуальный стиль саморегуляции характеризуются тем «…как человек планирует и  программирует достижение цели, учитывает значимые внешние и внутренние условия,  оценивает результаты и корректирует свою активность для достижения  субъективно-приемлемых результатов. … разная степень развитости основных процессов  саморегуляции определяется личностными, характерологическими особенностями человека. Выделение сильной и слабой сторон стиля не является структурной характеристикой, а  определяется внешними требованиями, в частности, регуляторными особенностями  выполняемой деятельности. Профиль регуляции считается гармоничным, если все основные  процессы или звенья регуляции развиты примерно на одном уровне. Он может быть сформирован на различном общем уровне регуляции: на высоком уровне все звенья регуляции  будут относительно в равной степени хорошо развиты и взаимосвязаны, на  низком уровне будет наблюдаться их одинаково слабое развитие и низкая взаимосвязь».

Формирование индивидуального стиля саморегуляции спортсмена происходит в условиях освоения психологической структуры спортивной деятельности.  Саморегуляция спортсмена проявляется в его способности произвольно регулировать эмоциональные  и функциональные состояния, а так же в характере самоконтроля  соревновательного поведения.

Исследования И.М. Мережниковой, Е.В. Шевковой системы  саморегуляции спортсменов высокого класса показывают, что спортсмены-профессионалы  отличаются более высоким уровнем саморегуляции по сравнению с любителями.  Профессионалы самостоятельно и гибко реагируют на изменение условий деятельности.

Стилевыми особенностями системы саморегуляции произвольной активности высококвалифицированных спортсменов являются:

И.М. Мережниковой и Е.В. Шевковой также было  установлено, что «…профессиональные спортсмены используют конструктивные стратегии  совладания, которые предполагают признание своей роли в решении проблем и принятие ответственности, планирование решения проблемы, позитивный  настрой и положительную переоценку ситуации, что в свою очередь, определяет  применение таких средств саморегуляции неблагоприятных состояний, как актуализация положительных эмоций, концентрация внимания, соблюдение определенного режима, прослушивание музыки и вера в Бога или молитва».