Недостаточная эмоциональная выразительность и подавление негативных эмоций

Теперь перейдем к рассмотрению гипотез, выдвигающих подавление (недостаточное выражение и недостаточное переживание) эмоций (и в част- ности гнева) в качестве одной из возможных причин рака.

У больных раком обнаруживается меньшее количество психопатологических симптомов, им свойственно «держать свой гнев внутри». Пациенты, которые бурно реагируют на постановку тяжелого диагноза, пытаются бороться с болезнью, имеют бóльшую продолжительность жизни. Эти данные являются одним из аргументов в пользу необходимости сообщать онкологическим пациентам о том, что их ждет.

Индивиды, которые избегают переживания негативных эмоций, могут интерпретировать свои необычные ощущения (которые являются сигналами развивающейся болезни) как обусловленные невинными причинами.

Так, опрос женщин, страдающих раком, показал, что первое время они считали свои симптомы следствием стресса или естественными проявлениями старения. Поскольку визит к врачу обычно связан с негативными эмоциями, то личности с поведением типа С могут откладывать его до тех пор, когда уже поздно проводить лечение.

Однако исследование связи между эмоциями и раком наталкивается на ряд серьезных проблем. Прежде всего это касается методов изучения эмоциональной экспрессии. Ее мы можем измерять с помощью самоотчетов испытуемых, с помощью опросников и проективных тестов и данных наблюдения.

Даже обнаружив, что больные недостаточно выражают отрицательные эмоции, мы не можем сказать, почему и с помощью каких механизмов они это делают. Трудно понять, отличается ли (в физиологическом плане) бес- сознательное подавление эмоции от ее осознанного сдерживания, невыражение – от непереживания.

При исследовании эмоционального состояния чаще всего используются самоотчеты, либо опросники, разработанные с целью измерения какой- либо одной эмоции (т. е. направленность которых очевидна для испытуемых). Собранные таким образом данные с высокой вероятностью могут оказаться недостоверными.

Давайте рассмотрим, отличаются ли по своим физиологическим коррелятам эмоции страха, тревоги, гнева и радости. Известный исследователь в этой области, Я. Рейковский отмечает, что, видимо, нет таких соматических изменений, которые были бы строго специфичны для конкретной эмоции.

Данные о «физиологической специфичности» эмоций достаточно противоречивы. Единственное, что удалось выявить Рейковскому в ходе скрупулезного обзора психологической литературы – это изменения в телесном состоянии, связанные с определенным уровнем активации.

Поэтому, на- пример, различаются физиологические показатели при переживании страха и гнева, особенно в том случае, когда страх вызван угрожающим стимулом, которого невозможно избежать. Многое в переживании и физиологических коррелятах страха зависит и от набора поведенческих и когнитивных стратегий, которые имеются у конкретного индивида для борьбы с угрожающими стимулами.

В клинике психосоматических расстройств описан синдром алексити- мии. Пациенты с алекситимией малоэмоциональны (или, вернее, они пере- живают больше негативных эмоций, чем могут на сознательном уровне распознать и вербализовать), у них невыразительная мимика, конкретно- приземленное мышление, чрезмерно жесткая мотивационная сфера.

Сначала считали, что алекситимия встречается только у психосоматических больных, затем стали говорить об алекситимии и у невротиков, т.е. у совершенно противоположной, на наш взгляд, категории пациентов. Связи между алекситимией и соматическим заболеванием трудно истолковать однозначно.

Так, Люмли считает, что алекситимия влияет на состояние здоровья опосредованно, через неадекватное поведение пациента, несвоевременное обращение к врачу (ведь такие люди с трудом распознают интроцептивные ощущения, не могут дифференцировать нормальные состояния от патологических).

Как бы то ни было, синдром алекситимии не является специфичным именно для рака, и нет никаких сведений о том, что в данном случае его можно рассматривать как этиологический фактор.