Конституционное правотворчество в системе взаимодействия внутригосударственного и международного права

Конституционный Суд РФ как государственный судебный орган, основным назначением которого является установление конституционности соответствующих правовых актов, имеет дело исключительно лишь с внутригосударственными актами. Поэтому принципы, нормы и правила, содержащиеся в международных правовых актах, приобретают критерии конституционности и входят в сферу действия Конституционного Суда РФ в новом их качестве – в качестве составляющих правовую систему Российской Федерации.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. N 11-П, например, устанавливается, что ч. 2 ст. 48 Конституции РФ, дополнительно гарантирующая защиту от необоснованных ограничений права на свободу и личную неприкосновенность, не может толковаться как ограничивающая право на квалифицированную юридическую помощь адвоката, поскольку такая помощь должна быть предоставлена каждому лицу, в том числе в рамках уголовного преследования в любых его формах.

Формируя такое понимание (толкование) конституционных норм о праве каждого при осуществлении в отношении его уголовного преследования на доступ к адвокату, Конституционный Суд РФ опирался при этом на то понимание указанных норм, которое содержится в ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, а также в ст. 5 и 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Согласно такому пониманию каждому арестованному или задержанному сообщаются незамедлительно причины ареста и предъявляемое обвинение и обеспечивается право на безотлагательное решение судом вопроса о законности задержания и справедливое публичное разбирательство дела при предоставлении возможности защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника.

Рассматривая право обвиняемого на получение помощи адвоката как распространяющееся на досудебные стадии производства (решение от 24 мая 1991 г. по делу Quaranta, Series A, No. 205, para 27; решение от 24 ноября 1993 г. по делу Ymbrioscia, Series A, No. 275, para 36), Европейский суд по правам человека сформулировал ряд положений.

При этом под обвинением в смысле ст. 5 Конвенции Европейский суд по правам человека понимает не только официальное уведомление об обвинении, но и другие меры, связанные с подозрением в совершении преступления, которые влекут серьезные последствия или существенным образом сказываются на положении подозреваемого (решение от 27 февраля 1980 г. по делу Deweer, Series A, No. 35, para 44, 46; решение от 15 июля 1982 г. по делу Eckle, Series A, No. 51, para 73; решение от 10 декабря 1982 г. по делу Foti, Series A, No. 56, para 52), т.е. считает необходимым исходить из содержательного, а не формального понимания обвинения.

На основании вышеизложенного, Конституционный Суд РФ признал неконституционными оспариваемые в деле положения ст. 47 УПК РСФСР. Согласно последним лицо, подозреваемое в совершении преступления, получает право пользоваться помощью защитника с момента объявления ему либо протокола задержания, либо постановления о применении до предъявления обвинения меры пресечения в виде заключения под стражу. По своему буквальному смыслу данное положение ограничивает право каждого на досудебных стадиях уголовного судопроизводства пользоваться помощью адвоката (защитника) во всех случаях, когда его права и свободы могут быть существенно затронуты действиями и мерами, связанными с уголовным преследованием.

Ссылки Конституционного Суда РФ на общепризнанные принципы и нормы международного права служат, и это на практике наиболее часто имеет место, для обоснования применяемого в том или ином случае принципа конституционности. Но обращение к общепризнанным принципам и нормам позволяет Конституционному Суду РФ проявлять свои правотворческие функции и в формировании такой разновидности конституционных принципов, как конституционно-правовые критерии.

Из правовых позиций, выраженных Конституционным Судом РФ в данных решениях, следует, говорится в Определении Конституционного Суда РФ от 7 февраля 2002 г., что вводимые федеральным законодателем меры, относящиеся к учреждению, созданию и регистрации религиозных организаций, не должны искажать само существо свободы вероисповедания, права на объединения и свободы деятельности общественных объединений, а возможные ограничения, затрагивающие те или иные конституционные права, должны быть справедливыми и соразмерными конституционно значимым целям (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ).

А не репрессированным, не соответствующим ч. 1 ст. 19 и ст. 52 Конституции РФ. По мнению Конституционного Суда РФ, Закон или отдельное положение этого Закона не могут являться основанием для дискриминации по возрасту или иным признакам в отношении граждан, а также для отказа им в судебной защите.

Это подтверждается и требованиями ст. 26 Международного пакта о гражданских и политических правах, установившей, что все люди равны перед законом и имеют право без всякой дискриминации на равную защиту закона. В соответствии с Декларацией основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью.

Принятой Генеральной Ассамблеей ООН 29 октября 1985 г., под термином “жертва” также понимаются лица, которым индивидуально или коллективно был принесен вред, включая телесные повреждения или моральный ущерб, эмоциональные страдания, материальный ущерб или существенное усугубление их основных прав в результате действия или бездействия, еще не представляющего собой нарушения национальных уголовных законов, но являющегося нарушением международного признания норм, касающихся прав человека.